Бега [Скачки] - Иоанна Хмелевская

Корсет выиграл, Вишняк на Зельце гнался за ним как бешеный, но старт он просидел и поехал поздно. Он не осмелился не быть вторым, — но первого места счастливо избежал. Пан Здись взбесился и орал что-то о миллионах, к счастью, сегодня бухгалтерия считала исключительно быстро, и вся эйфория у него прошла. За триплет дали триста восемьдесят.

— Ну, если ты мне скажешь, что Вонгровская на своих лошадей не поставила… — , начала Мария сердито.

— А почему бы ей не поставить? Что она, не человек? Надеюсь, что она выиграла, дай ей Бог.

— Ведь видно же, что все победы подстроены! — рассердился Юрек. — На тебе: весь триплет — псу под хвост! Ну почему им не запретят ездить?!

— Потому что в таком случае некому было бы, — холодно и чётко объяснил пан Рысек.

— Пусть мальчиков сажают!

— Ну вот, сами же видите, — горько сказал пан Собеслав. — Убийства произошли, жуткие такие преступления, бандитов за решётку упекли, а они тут все о своём…

— Каких там бандитов? Сколько? Двоих или троих, а их тут человек триста!

— Вы полагаете, было бы много лучше, если бы за решётку упекли все три сотни? — скептически вопросил пан Вальдемар.

— Три сотни? — страшно удивилась пани Ада. — Всего лишь?

— ..я сюда больше не приду!

— И не приходите! Кто вам велит?

— Не придёт он, не смешите меня…

— Иоанна права, — вдруг сказал Метя.

— Так я же молчу! — удивилась я.

— Зато ты раньше говорила. Не прекратится тут все это безобразие, если не изменятся идиотские правила, жокеям невыгодно выигрывать, потому что проценты им дают нищенские, букмекеры процветают, потому что кассы слишком рано закрывают…

Говорила я, конечно, много чего ещё, но Метя уже не стал пересказывать. Все заговорили одновременно, потому что пан Рысек домогался ответа на вопрос, кто же такие ангельские существа, которые не позарятся на дополнительные доходы, пан Собеслав вовсю костерил букмекеров и ругал налоговую инспекцию, Юрек обвинял во всем бывший строй, снизу пришла Моника Гонсовская и оказала, что самая лучшая в следующем заезде — Окарина. Вальдемар начал провозглашать, что бега — это самая что ни на есть честная игра в мире.

— У вас что, крыша поехала? — подозрительно спросил Юрек.

— Это почему же? Люди, подумайте логически!

— ..ну да, Окарина, тройка. Она резко выделяется…

— Так почему он…

— Тихо, я говорю! Половину этого бардака составляют все-таки лошади! Да или нет?

— ..если бы никто не платил, тогда бы не брали!

— А для себя что? Святые они, что ли?

— Тихо, говорю! Лошади!

— Заткнитесь все, пусть он выскажется!

— Ну, лошади, а дальше что?

— А то, что лошадь — это честное и благородное создание! Водки не пьёт, взяток не берет, не соврёт, если в хорошей форме, так покажет, чего стоит! И где такое учреждение найти, где половина работы честно делается, с гарантией?!

— В этом что-то есть…

— Так ведь ездят люди!

— А люди и есть та вторая половина…

— Дураков из нас делают, как тут выиграешь?!

— А кто же это сказал, что вы должны выиграть, уважаемая? Нет такого правила, вы сюда для развлечения ходите…

— Инфаркт будет от такого развлечения!

— Для развлечения!! За это платят! Вы ведь и в ресторане платите, а? Так ведь там, если некачественная жратва, вам деньги вернут…

— ..и какая свобода! — говорил Метя мечтательно. — Хочешь — приходи, не хочешь — не приходи, хочешь — ставь, не хочешь — не ставь, можно хоть на лошадь смотреть, хоть газету читать…

— Они тут все рехнулись, нет?! — с неподдельным ужасом спросила Моника Гонсовская.

Завыл рупор и заглушил мнения и взгляды. Дали старт.

Примечания

1

Фукс — победа лошади, от которой этого не ожидали.

2

То есть с дополнительным весом в седле.

3

Творки — варшавский сумасшедший дом

4

В Варшаве многие дворы-колодцы имеют ворота, которые запираются на ночь. Их охраняет дворник, открывающий по звонку.